Юг России богат добрыми традициями, народ его гостеприимен и хлебосолен, природа щедра и красива. Произведения выставки ввели зрителя в этот солнечный распахнутый мир, где труд человека — радость, счастье, высокая поэзия жизни.

Умалчивать сегодня о проблеме преемственности невозможно, потому что в разговор этот вплетаются вопросы самого различного плана. Один из них — как используют молодые художники национальные традиции, близки ли, понятны ли они им или воспринимаются чисто формально, поверхностно.

К числу работ, иллюстрирующих удачное решение этой проблемы, можно отнести целый ряд вещей, отмеченных вкусом, чувством национального колорита, знанием местной жизни, характерных её особенностей.

В живописи — это «Утренние кони» С. Батырова, «Скоро сенокос» Д. Блимготова, «Джангарчи» А. Паваева, «Аул в горах» В. Трындыка, в графике — «Песни Осетии» Э. Цогоева, в скульптуре — «Хлеб» В. Кулаева, «Гармонистка» Р. Тавасиева, «Бола Кануков» О. Цхурбаева, «Народный поэт Дагестана Сулейман Стальский» А. Сайгидова и другие.

В целом же хотелось бы отметить необходимость более глубокого подхода молодых к изучению духовного наследия своего народа, умения острее сочетать понятия «национальное» и «современное», то есть создавать произведения, где национальное определяет саму суть изображенного явления, а не только его внешние признаки.

Анализируя современное состояние молодёжного творчества в зоне, естественно пытаться соотнести его с развитием искусства молодых художников страны в целом.

Семидесятые годы заострили внимание на вопросах формы, чёткой выразительности идеи; молодёжь не только громко заговорила о высоком профессионализме, но и многое сделала в этом плане. Именно эти качества хотелось бы видеть в искусстве молодых восьмидесятых годов. Плюс, пожалуй, побольше доброты, человечности, откровения чувств.

Многие экспонаты отвечали этому требованию. В лучших картинах серьёзное отношение к теме проявилось в ясности и чёткости поставленной задачи, в органичности средств, которыми она воплощена. Чуткий, доброжелательный взгляд на мир определял общую тональность выставки. Хорошую реалистическую школу, стилевое единство можно отметить в наиболее удачных произведениях, в том числе в картинах Ю. Орлова («Страда»), В. Литвинова («На ферме»), П. Охрименко («Страда»), О. Лусегенова («Август на Дону»), В. Карначёва («Ожидание») и других.

Но есть работы, содержание которых свидетельствует о погруженности авторов в мир сугубо личных ощущений (Ю. Герасимов. «Мальчик с голубем», К. Хачиров. «Луна и солнце», С. Воржев. «Песня отца»).

Добротный профессионализм, проявившийся в умении решить фактурные, композиционные задачи, наглядно демонстрировали лучшие натюрморты М. Черноусенко, Н. Бабаш, И. Цогоевой, Ю. Герасимова, Т. Фисенко, эмоционально-наполненные пейзажи — Е. Пелипенко.

К сожалению, на выставке нередки были и такие произведения, где есть красивая грамотная живопись, но нет чётко выраженной идеи, где трудно понять, что хочет сказать художник людям, какие мысли, чувства волнуют его. В качестве примера можно назвать работы С. Беликова «Саман», И. Вольвича «Время сенокоса» и другие.

В целом ряде картин все выразительные возможности живописи авторы подчиняют одной задаче — как можно точнее передать материальность мира. В результате получается «сухая» картина со статичной композицией, якобы списанная с жизни, а на самом деле далёкая от неё.

Скольжение по внешне видимой поверхности явлений жизни — путь бесперспективный, уводящий от истинных задач искусства. Именно поэтому, при ряде несомненных достоинств, такие картины, как «Работа и ученик» В. Марченко, «К нам приехал корреспондент» К. Одинцова, и некоторые другие заставляют серьёзно задуматься о правильности выбранного авторами пути.

Пожалуй, больше всего настораживает наличие в экспозиции вещей «средних», вялых, скучных, без малейшего намека на творческий поиск. Складывается впечатление, что молодым художникам не хватает силы дерзнуть, выйти за рамки уже апробированного, однажды найденного.

И невольно задаешься вопросом: откуда эта боязнь свернуть с проторенного пути, пусть даже ценою временных неудач? Вряд ли от недостатка смелости. Скорее — от недостатка профессиональной подготовки и творческой незрелости, мешающих ставить сложные задачи.

В связи с этим возникает ещё один вопрос: случайно ли, что из трех тысяч представленных выставкому работ только одна треть была допущена и оказалась в экспозиции. Наверное, не совсем случайно, ибо и среди экспонированных работ много несовершенных по рисунку, с явными и существенными ошибками в области композиции, работ, в которых ощутим невысокий творческий потенциал автора.

Следовательно, есть основания говорить о качестве подготовки молодых художников, так как подавляющее большинство участников выставки — выпускники средних художественных заведений.

Дело, на наш взгляд, не в том, что в училищах плохо учат рисунку или композиции, а скорее в том, что не учат творческому восприятию натуры. В результате школярство даёт знать о себе с первых же самостоятельных работ. Столкнувшись с задачей, неусвоенной в школе, автор начинает делать «грамматические» ошибки. Одна из главных причин этих бед сводится к тому, что практически все художественные училища испытывают сегодня острейший дефицит в высококвалифицированных, творчески мыслящих художниках-педагогах, способных не только научить азам грамоты, но и дать молодёжи нечто большее — нацелить её на творчество.

Другим, не менее важным фактором в творческом становлении молодёжи является питающая среда, столь необходимая молодому художнику по окончании учебного заведения.

Пока роль её выполняют дома творчества. Именно с них — при наличии хорошего руководителя, творческой атмосферы, налаженной системы работы — нередко начинается путь молодого художника в большое искусство.

Но отправить в дома творчества всех окончивших училище просто невозможно. А на местах молодёжь, особенно та, что не состоит в рядах Союза художников, чаще всего предоставлена самой себе. Вспоминают о ней в основном лишь накануне выставок. Рекомендации же Союза художников СССР по организации на местах коллективных творческих мастерских, где молодёжь могла бы постоянно находиться под наблюдением опытных наставников, практического осуществления пока не получила.

Хотелось бы остановиться ещё на одном вопросе, имеющем, на наш взгляд, существенное отношение к развитию молодёжного искусства зоны. Это вопрос о состоянии критики.

 Знакомство с материалами местных газет и журналов последних двух-трёх лет показывает, что, во-первых, пишут о молодых крайне мало, во-вторых, в основном в «пожелательном» или, того хуже, в «восхвалительном» плане. В подобных статьях не найдешь ни разговора о проблемах, задачах искусства молодых художников, ни теоретических выводов, и потому они не вызывают живых откликов, не влекут к дискуссиям, практически не оказывают существенного влияния на состояние искусства на местах. Думается, что молодым искусствоведам также необходимо оказывать помощь в росте их профессионального мастерства, найти действенные формы их учёбы.

Мир сегодня развивается стремительно, меняется необычайно быстро, то, что хорошо было ещё вчера, не устраивает сегодня. Трудно сказать с достаточной мерой достоверности, каким будет искусство завтрашнего дня. Одно несомненно — оно должно быть глубоко реалистическим, гуманистичным, создаваться для человека. И тем, кто будет работать в последние десятилетия нашего века, необходимо твердо помнить: сегодняшнее время не признаёт расплывчатости, размытости идеи, отсутствия собственных позиций.

 

Г. Орджоникидзе, 3. ГАЗДАНОВА

Журнал «Художник» №7, 1984 г.