Тему, над которой я работаю как художник, считаю своей. И для меня главное — не растерять именно своего отношения к моему городу Томску, который стал жизнью и судьбой.

Я вижу современный, благоустроенный новый город: его светлые кварталы и чеканные формы. Но старый город для меня настолько красив внутренней глубокой жизнью, естественной и органичной, хранящей память о многих поколениях сибиряков, что уже помимо воли не способна пока делать ничего иного. Как началось это открытие глубинного смысла и содержания знакомой темы?

В 1978 году я делала третий вариант серии литографий «Легенда о Белом озере» и работала в фотоархиве Томского краеведческого музея. Рисовала и не верила глазам. Передо мной словно разворачивался гигантский документальный фильм о Сибири. И затем, перечитывая заново В. Короленко, В. Шишкова, Г. Маркова, В. Распутина, поняла: всё стало не таким, как прежде, во мне. Сердцу и уму оказались внятными сокровенные связи нашего дня с далёкой историей города, взаимосвязь, преемственность архитектурных форм и каких-то извечных житейских ситуаций.

На художественной выставке  «Томская земля — преображённый край»  я и показала только эти листы. Они дороги мне потому, что параллельно развивающейся промышленности, возрастающей добыче нефти, леса существует мир старого города — корней, истоков. А это и сказы о создании первых поселений, и «Легенда о Белом озере», и рубежи истории: присоединение Сибири к России, становление Советской власти. И самый старый в Сибири университет. Это и тыловые госпитали, и кладбища умерших от ран советских воинов. И нынешний преображённый край, неотделимый от славного прошлого, связанный со всем миром. Край новых городов и древних сказаний, думая о которых, я и стремлюсь воплотить образ любимого Томска.

Т. БЕЛЬЧИКОВА

Журнал «Художник» №8, 1984 г.